Александр Беленький рассказывает о возвращении домой Магомеда Абдусаламова и посвящает статью Баканай Абдусаламовой.

Магомед Абдусаламов вернулся в Россию. В родной Дагестан. Впервые с 2013 года. Этим хочется и закончить новость. Просто нет сил рассказывать, как это все было.

Этот полуотсутствующий взгляд самого Магомеда. Приветственные речи, которых, казалось, он не понимал, но которые от этого становились все более торжественными. Где-то рядом жена. Потом к нему подошла старая женщина и зарыдала. И тут он впервые на это так отреагировал (можно, я не буду рассказывать, как именно), что стало ясно: он все понимает. Как бы сквозь туман, но понимает.

Сейчас я копался в своем компьютере в поисках, когда же я Абдусаламова впервые увидел, и нашел. Это было в 2005 году в Магнитогорске на чемпионате страны по боксу. Вот, что я тогда написал:

«Если бы на чемпионате вручался приз «боец-сюрприз», то его следовало бы отдать Магомеду Абдусаламову. В полуфинале в третьем раунде дело уже шло к остановке боя, ввиду того, что преимущество соперника Абдусаламова, Нияза Файзуллина, приближалось к двадцати очкам, но в третьем раунде Абдусаламов нокаутировал его, и это не выглядело совсем уж случайным. Огромный и мощный дагестанец был явно заряжен на удар. Несмотря на очень большую разницу в очках, преимущество Файзуллина никак не казалось подавляющим, что Абдусаламов и подтвердил»

Да, помню тот нокаут. Он был очень жестким и каким-то финальным. Абдусаламов стоял победителем на ринге. Файзуллин с огромным трудом поднимался. Казалось, только так и могло быть. В фильмах после такого делают паузу, чтобы дать зрителю возможность привыкнуть к случившемуся.

Но это было еще не все. Был еще финал. Его я, честно говоря, не помню, но у меня остались такие записи:

«А в финале он (Абдусаламов) трижды посылал Владислава Васильева в нокдаун. Последний из них был таким тяжелым, что рефери принял единственно верное решение – остановить встречу».

Ах, да… Так и было. Абдусаламов стал тогда чемпионом страны 2005 года, а потом и 2006-го.

Еще я в последних строках своей статьи высказал мысль, что Абдусаламов пока не готов, как мне тогда казалось, к встрече с Исламом Тимурзиевым. Был у нас такой хороший тяжеловес. Время уровняло всех. Абдусаламов в инвалидном кресле, а Тимурзиев умер в 2015 году после продолжительной болезни. Ему было всего 32 года.

Второй раз я видел Абдусаламова в его первом профессиональном бою. Это было 6 сентября 2008 года на Красной площади. Там тогда проводились бои. В главном бою дня Олег Маскаев победил Роберта Хоукинса. А Абдусаламов выступал на разогреве. В первом же раунде он хлестко нокаутировал своего соперника Эпифание Пипи из Ганы. Тот так грохнулся, что журналисты невольно подняли глаза от компьютеров и переглянулись. Впереди у Абдусаламова маячила долгая профессиональная карьера. Она и пошла на целых восемнадцать боев. Ни один соперник не ушел от него своими ногами. Он нокаутировал всех. Не позднее 5 раунда, а, как правило – в первом или во втором.

А потом был бой с кубинцем Майком Пересом. Он состоялся 2 ноября 2013 года в «Театре» (есть такой зал) в Мэдисон Сквер Гардене в Нью-Йорке.

Перес, этот ставший ирландцем кубинский левша, сразу дал понять, что совершенно не боится Абдусаламова. Несколько удачных атак Магомеда он воспринял со стоицизмом и упорством стены, с которой «играют» в теннис: чем сильнее посылаешь в нее мяч, тем сильнее она «отвечает». Перес не скис под силовым давлением россиянина, а скорее зарядился от него.

Абдусаламову же отчаянно не повезло. Уже в первом раунде у него оказались сломанными левая (он, как и Перес, тоже левша) рука и нос. Перес, как и ожидалось, оказался тем еще перцем, да еще с луком, чесноком и соусом чили. Смелый, умный, зоркий, быстрый и быстросоображающий, комбинационный боец, умеющий защищаться и контратаковать. Единственное, чего ему не хватало, это ударной мощи, но недостаток качества, он компенсировал количеством и особенно точностью.

Абдусаламов, оказавшись в трудной и абсолютно непривычной для себя ситуации, действовал, как обычно, за счет напора и силы. Но сила-то его и подвела, что не удивительно с такими травмами. Во второй половине поединка Перес стал явно доминировать и закончил его единогласной победой по очкам: 97-92 (дважды) и 95-94.

Однако второй и главный бой у Абдусаламова начался уже после окончания официального поединка. Все его травмы подтвердились, а тут он еще плохо себя почувствовал, заболела голова. Врачи обнаружили у него тромб, сгусток крови в голове. Его удалили с помощью не самой сложной операции, после чего ввели Абдусаламова в так называемую медикаментозную кому.

Дальше – больше. У Абдусаламова случился инсульт. Когда он, наконец, вышел из комы, это уже был другой человек. Почти неподвижный, с остановившимся взглядом, ничего не говорящий и вряд ли что-то понимающий. Вы знаете, как таких называют? Да-да, именно так. При этом у него было трое детей и жена Баканай. 40 тысяч долларов, которые он получил за бой, быстро кончились. Собственно, они вообще не ощущались на фоне колоссальных расходов по медицине.

Сколько сделала Баканай – это вообще не поддается никакому осмыслению. Достаточно сказать, что Магомеда надо было каждые два часа переворачивать, а она – отнюдь не тяжеловес. Вся гигиена тоже была на ней, питание, различные обязанности… И еще трое детей, младшему из которых был год. Вы знаете, что такое трое детей? Ах, не знаете, из вас один веревки вьет? А у нее их было трое и еще огромный муж, зависящий от нее на сто процентов. Который без нее не мог НИЧЕГО. Так что о бытовых проблемах, я уже не говорю.

Да, ей помогали. Боксеры в том числе, но этого было мало, мало, мало… Ей приходилось все делать. За себя, за своего мужа, за детей, снова за мужа, снова за детей. Я не знаю, где она брала силы. Точно так же, как не знаю, где брали силы моя жена и мать, когда у меня был инсульт. Просто не знаю. Но ведь находили, а тут на чужбине, совсем одна…

В первый раз, когда Абдусаламова показали по телевизору, я едва его не выключил. Но досмотрел. Стиснул зубы и досмотрел. Он был очень плох. А рядом с ним была жена Баканай. По-моему, невысокая очень красивая женщина. В ее взгляде читалась преданность и непреклонность. Я не знаю, спала ли она когда-нибудь, но у Магомеда была поддержка. Такая поддержка, которая может и горы сдвинуть с места. Он был несчастен, но он не был, не был, не был одинок, даже если этого не осознавал. Есть люди, которые лишают какого бы то ни было смысла сами эти слова. Баканай была такой и навсегда ею останется. Не буду растекаться мыслью по древу. Я знал, что делал, когда посвятил эту статью ей. Дай Бог нам всем такой поддержки.

В 2017 году пошли слухи, что Абдусаламову стало легче. Не знаю. Его вид об этом не говорил. Не знаю. Наверное, Бог все-таки есть. Во всяком случае, я его чувствую. Я не знаю, как его зовут. Яхве, Христос, Аллах… Но я надеюсь, что в нем есть то, что есть в Баканай.