Российский полусредневес (до 66,7 кг) Александр Беспутин нокаутировал в 5 раунде мексиканца Маурисио Пинтора.

Еще что-то надо говорить? Ну, хорошо.

Сразу бросились в глаза две вещи: Беспутину очень хотелось драться, а Пинтору не очень. Настолько, что я, грешным делом, подумал, не готовит ли он какой-то сюрприз. Знаете, как во времена «туманной юности» я сам в уличной ситуации временами делал вид, что не очень хочу драться, точнее даже, очень не хочу. Все для того, чтобы противник расслабился, и тогда следовал мой коронный …

Слово это настолько неприличное, что я не рискую его даже одной буквой обозначить. В общем, следовал мой удар. Как правило, прямой, как правило, в голову. Нечто подобное я ожидал от Пинтора. Но «переожидался». Пинтор просто так вел бой. Не ведя его. Нет, он что-то делал, но, главным образом, выживал. И собирался делать так, по-моему, очень долго.

Первый раунд, второй, третий… Мне становилось жалко Беспутина. Человек готовился и, судя по всему, очень хорошо готовился, а вышел, и тут его сопернику ничего не надо. Дайте только гонг финальный услышать, и все.

Пинтор, как мне показалось, недолюбливал левшей, а потому не любил Беспутина. Забегая вперед, скажу, что не зря: именно слева ему и придет «конец» в этом самом бою. Он как-то почти не использовал классические приемы против левшей. Например, начинать атаку справа. То есть, он начинал – и тут же прекращал, словно вспомнив чего-то. Правильно. Беспутин его моментально встречал, но он как-то от этого не очень огорчался: встретили – и ладно. Главное – не пропустить чего-то очень болезненного, и все в порядке. А ему до поры до времени это удавалось.

Первые три раунда Беспутин выиграл в одну калитку. Впрочем, что это за калитка была? В которую Пинтор не спеша спасаясь убегал? Видимо, да. Я понял, почему у него не было ни одного нокаута. Видимо, те бои он так​ и проводил. Очень осторожно, ничем не рискуя и не надеясь на победу.

Четвертый раунд Беспутин провел так, словно ему это все надоело и пора кончать. Пинтор не обратил на это внимания. А может, обратил. Просто сделать ничего не мог. Удары Беспутина летели и слева, и справа. Пинтор не успевал их блокировать. Что-то назревало. А Пинтор то ли не знал этого, то ли не мог помешать.

Пятый раунд. Начало. В боевом эпизоде, который казался проходным не только мне, но и Пинтору, Беспутин неожиданно нанес с силой левый боковой. Нокдаун! Пинтор удар не видел. Сразу стало ясно, что в этом раунде бой и закончится. Не этим эпизодом, но очень скоро.

Пинтор вставал долго и тяжело. Как будто не знал, стоит ли. Решил, что стоит. Встал и начал вести бой, как мог. Агрессивно. Но это было обречено на неудачу. В этой манере ему ничего не светило. Недаром он ее избегал с самого начала. Меньше, чем через минуту, в него так же, как в первый раз, прилетел тот же левый боковой немного под другим углом. Удар! Пинтор упал, и здесь уже было видно, что на этот раз он собрался полежать десять секунд, а то и больше. Ему отсчитали нокаут.

Как почти всегда, телевизионщики забыли показать нам повтор победных эпизодов Беспутина. Ну, да Бог с ними. От избытка нерастраченных сил Беспутин, слезший с ринга принять поздравления, с двух ног легко запрыгнул обратно. Он победил. Он победил и соперника, который не хотел драться, и того, который хотел. В сущности, он одержал две победы. Но формально – одну.

Александр БЕЛЕНЬКИЙ