Начало истории Тома Крибба доступно по этой ссылке: http://rusboxing.ru/news/federation-news/30796/. Прочитать вторую часть можно здесь: http://rusboxing.ru/news/federation-news/30836/. Ссылка на третью часть: http://rusboxing.ru/news/federation-news/30869/. Давайте разберемся, что из себя представлял бокс начала XIX века. В то время не было безвестных героев с послужным списком 40-0, набранных против боксеров, которых никто не знал. Их просто в принципе быть не могло. Боксеров было куда меньше и их все знали, многих даже в лицо, притом что до изобретения фотографии было еще далеко. Поэтому к поражениям (при условии, что проигравший вдоволь посопротивлялся и показал известное мужество) относились достаточно легко. Так что Крибба никто и не думал заживо хоронить после поражения от Николса. Это уже потом, когда он добился настоящей славы, появилось большое количество желающих как-то оправдать его. Том Крибб под своим собственным именем действует в замечательном рассказе Конан Дойля «Хозяин Фолкэнбриджа», и писатель вкладывает в его уста такие слова: «Вот Джордж Николс никак не хотел встретиться со мной еще разок. Он знал, что ему не поздоровится. На выигранные деньги он купил себе в Бристоле мясную лавку и живет-поживает, в ус не дует». Конан Дойль был очень добросовестным историком, и возможно, у него были какие-то источники, которых нет у меня, однако мне не удалось найти подтверждения этому мнению. Скорее наоборот. Пирс Иган, судя по его собственным словам, едва знал о том, что делал Николс после боя с Криббом, только говорит, что тот снова стал мясником. Собственно, даже фраза о том, что он «в ус не дует», является лишь художественным пересказом безликой фразы Игана. Ни о каких пламенных вызовах Криббом бывшего противника на матч-реванш и отказах от них Николса он не пишет. Однако Иган тоже считает необходимым как-то оправдать Крибба и довольно пространно (коротко он писать не умел) пишет о том, что на момент боя с Николсом Крибб был еще совсем не тот и что «есть мнение самых информированных кулачных бойцов» (It is the opinion of the best informed pugilists), что у Николса было бы очень мало шансов победить Крибба в его лучшем виде. Может быть, и так, однако кто сказал, что Николс остался бы на месте, если бы продолжил заниматься боксом? Более того, есть такое мнение, что Крибб отказывался принять участие в каком-то турнире, если на него приедет Николс, по причине дружбы, которая их связывала. Крибб не тот человек, в чьих словах можно сомневаться. Сказал, что из-за дружбы, значит из-за дружбы. К тому же Николс не приехал. Он вообще больше на ринг не выходил, но все это очень и очень далеко от того, что писал Конан Дойль. Судя по описанию боя, это был очень талантливый человек, у которого, кроме того, был «ключик» конкретно к Тому Криббу. Так что оставим этот спорный вопрос. Тем более что для нас важно совершенно другое: Крибб после поражения не только остался на плаву, но и набрал очки. В том же рассказе «Хозяин Фолкэнбриджа» он говорит молодому боксеру, тяжело переживающему свое первое поражение: «…побеждали и других, однако они не раскисали так и даже становились потом чемпионами Англии. Вот я, чемпион страны, сижу перед тобой. А разве меня не поколотил Джордж Николс в Бродуотере в 1805 году? Ну и что? Я не бросил ринг, и вот, пожалуйста: когда из Америки приехал Большой Блэк, разве против него выставили Джорджа Николса, а не меня?» Так или иначе, здесь Крибб переходит к главному делу своей жизни. Крибб завоевал свою славу и место «комсорга» британской «сборной» по боксу, выступив в боях против двух американских негров. Не совсем понятно, кого из них он имеет в виду у Конан Дойля, говоря о «Большом Блэке». Судя по всему, это Том Молино, который на момент встречи с Криббом, 18 декабря 1810 года, действительно не так давно приехал из Америки. Однако причем тут тогда Джордж Николс, о котором тогда уже и думать забыли, да и сам он с удовольствием разделывал туши у себя в лавке, а не отбивал лица и внутренние органы соперникам в ринге? Логичнее было бы предположить, что Конан Дойль имел в виду Билла Ричмонда, с которым Крибб встретился в ринге ровно через три месяца после боя с Джорджем Николсом — 8 октября 1805 года. Однако тот к тому времени уже давно жил в Англии, освоил профессию краснодеревщика и такую чисто английскую на тот момент игру, как крикет, а также провел множество боев. К Ричмонду, который вел себя в соответствии с принятыми тогда нормами поведения и не знающей никаких границ любвью к особо ярким тряпкам и доступным девкам, относились в целом очень неплохо. Более того, иногда создается впечатление, что на него даже была какая-то мода, в том числе и среди девушек не самых доступных, но до конца своим в Англии он так и не стал. Всегда находились люди, желавшие напомнить ему о цвете его кожи, и в ответ Билл ни за словом, ни за кулаком в карман не лез. Заканчивалось это неизменно избиением его противников. У широкой аудитории это вызывало довольно смешанные чувства. В общем и целом, при всем хорошем к нему отношении поклонники бокса никак не были против того, чтобы ему хорошенько наваляли. Ожидалось, что это и сделает Том Крибб. Их бой проходил, как бы сейчас сказали, «в андеркарде» другого поединка, и какого! Чемпион Англии Хен Пирс защищал свой титул и все свои регалии против Джона Галли. Побоище продолжалось 64 раунда, и в результате победил Пирс, мы о нем еще будем говорить. В то время люди не любили откладывать самое вкусное и сладкое на потом. Поэтому «андеркард» часто проходил не перед основным боем, а после него. Так было и на этот раз. Сначала во славу матери Англии порубились Пирс с Галли, а потом на ринг поднялись Крибб и Ричмонд. Организаторы словно чуяли, что если бы они вышли до главного боя, распаленные ожиданием зрители вполне могли бы стащить их с ринга и выкинуть куда подальше, потому что бой у Крибба и Ричмонда, мягко говоря, не получился. Свою кличку Черный Ужас (The Black Terror), от которой, видимо, и пошел Большой Блэк Конан Дойля, Ричмонд не оправдал. То, что он показал в ринге, было больше похоже на смесь черного цирка с черным мюзик-холлом, чем на черный ужас. Привыкший к достаточно легким победам длиннорукий Билл быстро сообразил, что имеет дело с противником совершенно иного уровня. То, что он был сантиметра на четыре ниже Крибба ростом, особой роли не играло, так как руки у него все равно были длиннее, но вот разница в весе — дело другое. Ричмонд был не таким уж и большим, в тот день он весил чуть за 70 кг, Крибб же никогда не весил меньше 85–86 кг, а обычно больше. По сути, это были представители разных весовых категорий. Ричмонд подергался немного и понял, что Крибб ждет от него атак, чтобы бить навстречу. После этого желание атаковать у него упало до нуля. Ну а Крибб лезть вперед особо не привык. Это просто был не его стиль. Кроме того, ему совершенно не понравились слишком уж быстрые руки Ричмонда. Если верить безымянному репортеру, которого цитирует Г. Дж. Майлз, за первые двадцать минут боя не было нанесено ни одного стоящего удара. Ричмонд на безопасной дистанции исполнял какой-то отважный боевой танец, а озадаченный Крибб, мало знакомый с этим афроамериканским фольклором, не исполнял вообще ничего. Просто ждал. Зрители не особо буйствовали только потому, что еще были сыты боем между Пирсом и Галли, который все еще продолжали с горячностью обсуждать. Всего это странное действо продолжалось с некоторыми вариациями около полутора часов, после чего Крибб был провозглашен победителем, по словам Пирса Игана, не столько потому, что он был лучше противника, сколько потому, что был не так плох, как он. Во всяком случае, описание нокаута, который вроде бы произошел через полтора часа после начала поединка, и у Игана, и у Майлза отсутствует. При желании можно заметить какие-то намеки, что там было не все чисто. Иначе зачем было оправдывать Крибба, если все было гладко? А Крибба именно оправдывают. Тем не менее Крибб остался в выигрыше от этого боя. Вину за то, что битвы не получилось, взвалили на Ричмонда. Не слишком популярного иностранца Крибб одолел и сделал первый шаг на пути к обретению статуса национального героя. Злился Ричмонд или нет? Наверное, злился. Но со временем все забылось, они с Криббом стали закадычными друзьями. И на этот счет есть довольно необычное подтверждение. Много лет спустя, в 1825 году, Ричмонд фигурировал в деле по поводу того, что вступился за собаку Тома Крибба перед агрессивным прохожим. Видимо, хорошо вступился, если дело дошло до суда. А в 1829 году — после Рождества, но перед Новым годом — Ричмонд умер. Ему было тогда 66 лет. Но в 1805 году до этого было еще далеко. В любом случае, не только официальная, но и моральная победа осталась за Криббом, так как Ричмонд явно боялся его больше, чем он Ричмонда. Ну а самым главным было то, что после этого боя экс-чемпион Англии Джон Джексон, покинувший ринг непобежденным, представил Тома Крибба как подающего большие надежды молодого бойца едва ли не главному игроку на боксерском «поле» — капитану Барклею. Начиналась по-настоящему большая игра. Продолжение следует... Александр БЕЛЕНЬКИЙ